Просторное помещение, залитое приглушенным светом от неоновых ламп, так, что края мебели теряются в этом мягком, обволакивающем полумраке, создавая ощущение растаявшего вне пределов освещенного пятачка пространства мира – со всеми его проблемами, неудачами, смертями, большими и малыми жизненными неурядицами.
Мягкий, податливый ворс большого ковра, в котором так приятно утопают босые ступни с маленькими, аккуратными пальчиками, когда Ёмико спускает ножки со спинки дивана, на которой они до этого столь уютно покоились, ловя на гладкую светлую кожу матовые блики легкого освещения. Ни один, самый талантливый, дизайнер Сайберии не смог бы придумать ракурса лучше, чтобы подчеркнуть это умопомрачительное совершенство длинных линий. Славно, что порой можно избежать пристального внимания камер, и наслаждаться собственной жизнь в редком мгновении ее легкомысленной и манящей естественности.
Негромкая трель индикатора вошедшего сообщения даже не заставляет ее сейчас поморщиться в неудовольствии – слишком уж сильно нежит, обнимает в своих расслабляющих объятиях настолько удавшийся в отдыхе вечер. Настолько, что Ёмико довольно небрежно и без всяческих усилий отгоняет мысли из стиля: «Ну какая скотина?…», и затягивая на ходу мягкий пояс халата глубокого винного цвета, садится за трюмо, рядом с которым был позабыт пару часов назад открытый лэптоп. В зеркале отражается светлая кожа, лучше всяческого макияжа сияющая сейчас свежестью и чистотой, тронувший линейную белизну щек нежный румянец, и блестящий взгляд карих глаз, которого не добыть ни одной инъекцией стимулятора в мире – суточная релаксация и недавно принятый душ, творят с женщинами, у которых жестокий график, воистину невероятные чудеса.
Ёмико не без озорства подмигивает своему отражению, и переводит наконец взор и внимание на дисплей.
Щелк. Почта.
Хм. Личная?
Щелк. Войти.
Хм. Незнакомый адрес?
Хм. Тема письма…
…резко перехватившее дыхание, и отражение в зеркале – стремительно отступившим румянцем, напряжением точеных скул, вмиг растворившимся в небытие взгляда безмятежности и покое. Ёмико перед лэптопом - словно статуя из алебастра, в обрамлении живого пламени волос. Жестокая шутка. Шутка? Кто знает? Кто? Кто?!
Щелк. Открыть.
Прочитав послание, женщина отводит взгляд, невольно прикусывая поднесенные к губам костяшки тонких холеных пальцев. Несколько секунд смотрит в стену напротив, не видя, скользя взором сквозь светлый растительный узор какой-то дорогой картины. Частота дыхание, смятение во взгляде, мыслей калейдоскоп…резкий разворот, и стук пальцев по клавиатуре, отправляет назад короткий, но более чем емкий ответ.
«Чего ты хочешь?»

Отредактировано Yomiko Hells (2011-05-19 17:42:39)

Всего несколько минут на ожидание ответа. Ох, до чего же чертовски долгими, жестокими, наполненными массой мыслей и чувств могут быть такие несколько минут! Вечер перестал быть томным с мгновения, когда взгляд Ёмико остановился на необычном послании, невесть каким образом попавшем в ее личную почту. Такую, чтоб их всех в вечную депортацию вне Купола отправить, казалось бы, безупречно защищенную личную почту: и где теперь их хваленые неприступные стены и неусыпные стражи? Наверное, примерно там же, где и самообладание прекрасной владелицы почты.
Ёмико мечется по гостиной, словно запертый в клетке дикий зверь, которому сквозь тонкие прутья протолкнули палку с острым крючком, и раз болезненно вытянув вдоль хребта, ныне дразнят лишь, примериваясь неторопливо, и невозможно угадать, куда в следующий раз придется болезненный и неожиданный удар, где расцветет огненный цветок боли. Какая, в целом, разница – моральной или физической, если строчки на немом экране глумливо повторяли ей раз за разом одно и то же, стоило лишь метнуть в сторону подсвеченного окошка очередной нервный взгляд.
О, воистину очередной – куда бы она не шла, где бы не замирала в волнительных раздумьях -  раскрытый экран притягивал взгляд карих глаз, словно древний факир из мистических сказок манил тонкой музыкой покачивающуюся кобру. Однако, в отличии от героев столь яркой легенды, Ёмико Хеллс не испытывала иллюзий, кто здесь может претендовать на роль ядовитой твари – пока лишь коротко продемонстрировавшей острые зубки, но и блеска чешуи в словах послания хватило, чтобы заставить проникнуть в тело неприятные токи холода. Самая страшная пытка, которую когда-либо придумывали живущие на этой планете, чтобы терзать слабейших себе подобных, издревле была представлена сочетанием фразы «Что, если?...» и выворачивающим нервы, мучительным, ожиданием.
Напряжение в комнате можно было практически пощупать руками, однако разорвавшая тишину трель нового личного сообщения все равно заставляет рыжеволосую женщину вздрогнуть от неожиданности. Посмотрев на лэптоп, мигающий алой полоской вошедшего сообщения, словно на готовую к броску ядовитую змею, Ёмико нервно облизывает алые губы, делает несколько глубоких, размеренных вздохов, в заведомо обреченной на провал попытке успокоиться. И только потом подходит к столику вновь, порывистым движением запахнув полы длинного халата теснее, глубже – словно этот безотчетный жест мог обеспечить ей большую защиту от возможной информации.
Щелк. Прочесть сообщение.
- Какая скотина…- На выдохе, сквозь безупречные зубки, сквозь бессильный в свеом гневе прищур темных глаз. Надежды, за которые цеплялись мысли, от первой же (и до издевательства единственной) строчки растворились почти бесследно. Пожалуй, певица была бы сейчас как никогда счастлива получить просто набор цифр – номер банковской ячейки и сумму за молчание. Наплевать, что фактически денег у нее сейчас не было – не та ситуация. В крайнем случае, Бартоломью вряд ли отказал бы ей в помощи…Но. Но. Но. «Но» - стучалось в виски черным печатным по белому фону. Предложением, наглым в своей потрясающей абсурдности, на которое надо было что-то ответить.
Вновь взметнувшиеся над плоскими клавишами пальцы, нажимают их так стремительно, как иные музыканты рождают из инструментов дивные, ни на что более непохожие мелодии. Улетела и эта неведомому адресату, и лишь нажав на «Отправить», закусившая губу Ёмико полностью осознала, что не посмела отказаться от предложения, ограничившись лишь попыткой избежать…хотя бы первичной известности.
«Вы с ума сошли. Все проходы через КПП между районами фиксируются. Мои – тем более. Хотите табун папарацци и ваше фото на передовицах всех сайтов новостей? Место неприемлемо. Предлагайте другое, исходя из соображений приватности и наших возможностей.»

Отредактировано Yomiko Hells (2011-05-19 17:41:35)

Тот, кто думает, что закулисная среда состоит из возвышенных и всячески благовоспитанных персон…Да право же, неужели кто-нибудь в таком городе, как Сайберия, действительно в подобную чушь поверит? Исходя из этого, некоторое количество совершенно не высокоморальных слов, которые прошипел узаконенный музыкальный идол при виде строчек нового письма, что появилось заметно позже предыдущего ответа, так вот, это количество – совершенно невозможно было представить произносимым столь прелестным ротиком, как у Ёмико. Этот ротик, право-слово, был бы куда более уместен для совершенно иных, гораздо более приятных и жизнеутверждающих дел…язвительная перспектива которых во всей красе проглядывала сквозь полученное сообщение. Опять без обнадеживающих признаков куда более необременительного по выполнению денежного шантажа.
- Убью. – Явно больше для собственного успокоения, нежели всерьез надеясь на воплощение данной угрозы в жизни, прошептала еле слышно женщина, уронив голову на сплетенные между собой тонкие, длинные пальцы с безупречным алым маникюром. Алая волна волос качнулась вперед, укрывая выражение ее лица, но любой, кому бы вздумалось (и повезло) нынче заглянуть в эту комнату, не обманулся бы неподвижностью певицы, отметив неестественно выпрямленную спину, напряженную линию точеных плеч, до белоснежных костяшек сжимаемые в «замок» пальцы.
Чем больше Ёмико предавалась размышлениям, тем менее радужной выглядела перспектива. Сознание, словно сговорившись с треклятым монитором, подкидывало варианты один другого мрачнее и извращенней. А если – не одиночка, а группа? Группа – это группа. А если не группа, а организация? Организация…лучше группа. А если не…
Пуфик, на котором рыжеволосая дива сидела, упал на ковер с глухим стуком, когда Ёмико вскочила на ноги. Туда же был швырнут несчастный халат, практически на бегу в сторону гардеробной. На том бегу, который больше всего походил на бегство от собственных идей и мыслей – лучше уж было действовать, и надеяться на разбор полетов по ситуации на месте, чем с каждым вариантом ощущать, как собирается внутри все более ощутимый ледяной ком. Неподходящая одежда полетела на пол, мягкий хруст кожи, вжикнувшая вверх молния, щелкнувшая собирающая в низкий хвост волосы черно-серебристая заколка. 
Ярость подменила страх и апатию так же стремительно, как впрыскивает в вену необходимый адреналин отменная доза стимулятора. Сейчас она ничуть не походила на ту томную красавицу, что нежилась на широком диване едва ли не всего-то каких-то полчаса тому назад. «Рыжеволосая фурия» - вот это определение было бы куда как более правдивым по сути.
- Личная встреча? Не вопрос. – Склонившаяся над лэптопом Ёмико оперлась затянутым в плотно прилегающую кожу высокого сапога на тонкой шпильке коленом на бок все так же валяющегося пуфика. Матовый свет монитора подсвечивал затянутую в корсет грудь, пропадая где-то в темноте глубокой ложбинки между ними. Ёмико недобро, с вызовом усмехнулась экрану, на котором выстукивала нужные строки. – Посмотрим, кто из нас ее переживет еще!
Резкий разворот, и обманчиво-длинная юбка на миг обкручивается вокруг соблазнительного изгиба бедер, прежде чем распасться на два длинных куска, что прикрывают ее спереди и сзади, оставляя открытыми бедра по бокам едва ли не на полную ладонь. Наброшенная на плечи куртка, подхваченная сумочка, и мисс Хеллс стремительно покидает квартиру, отправляясь на встречу.
…а короткое сообщение «Я буду там.» - улетело к адресату по сети еще на добрую минуту ранее. Прежде, чем окончательно погас монитор.

Отредактировано Yomiko Hells (2011-05-19 17:41:04)

- И вам добрый вечер, мастер неидентифицируемых проблем. – Усмехается вошедшая в комнату звезда…Да, сейчас это действительно – звезда. Широкий капюшон сильно приталенной куртки Ёмико откинула назад еще на входе, а зеркальные широкие очки снимает прямо сейчас, открывая взгляду разительный контраст светлой кожи и пламенных волос, хлынувших на плечи из чуть растрепавшейся за поездку заколки. Низкий хвост с легкой растрепанностью ей идет безумно – зрительно чуть заостряя алым ореолом черты прекрасного лица, делая их откровенно, неприкрыто хищными, и оттого более притягательными для взгляда.
Броская, чувственная, терпкая и хлесткая харизма мисс Хеллс явно не из той породы, что нуждается в значительном применении работы дизайнеров и голографистов, убирающих у ее гораздо менее успешных коллег те неуловимо нелестные для взгляда придирчивых зрителей черты, которые потом безжалостно вырезаются из распространяемого по Сети эфира. Она реальна и ощутима до дрожи в кончиках пальцев, если не быть готовому к настолько разительному соответствию образов ослепительного идола на сцене и женщины, просто вошедшей в помещение.
Стоит один раз увидеть Ёмико вживую, чтобы понять, зачем люди платят такие деньги за ее концерты, за неудобство быть одним из воющей, толкающейся и дерущейся толпы. Ответ прост и ощущается сейчас как никогда ярко: за банальную возможность наблюдать эту женщину вживую, без равнодушных фильтров, столь безжалостно отсекающих едва ли не десятую долю этих притягательных флюидов, которые окружают Ёмико Хеллс так же плотно, как и дразнящий аромат ее дорогих духов.
Ёмико воистину вызывающе безупречна для обычной смертной женщины, и при этом настолько полна жизненной силой, что не выглядит созданной по спецзаказу прекрасной куклой – словно кто-то старательно вылепил эту оболочку, дабы она была достойной заключенного в нее духа. И эффект достигнут потрясающий.
- Чем обязана столь нетривиальному способу знакомства? – Остановившись примерно в шагах трех от мужчины, Ёмико проворачивает на указательном пальцев зеркальные очки за дужку, откровенно оценивающе глядя на собеседника. В последний момент не позволяет аксессуару упасть, цепким движением большого и указательного пальчиков перехватив их за самый край пластикового  изгиба.

Отредактировано Yomiko Hells (2011-05-19 05:07:48)

Женщина фыркает с неприкрытой иронией в ответ на столь откровенно лестную фразу, усмешка вновь темно-красным ложится на четко очерченные губы.
- Польщена. Шантаж, не спорю, практически безотказный способ привлечь внимание женщины. Однако совершенно точно – не ее приязнь и расположение к шантажисту. – Не отрывая от «собеседника» внимательного взгляда, Ёмико чуть качает головой, отточенным за кадры и кадры отснятых цифровых потоков движением заставляя несколько алых локонов пуститься в путь по лилейной нежности кожи, подчеркнув вызывающее совершенство контраста. Коротким нажатием пальцев складывает очки в одну выпуклую дугу, и сильно щурится, так что карие глаза превращаются в две темные щелочки, почти убрав возможность рассмотреть истинный цвет зрачка.
- Не знаю, каким образом к вам попали настолько личные данные. Однако я заинтересована в том, чтобы дальше вас они не пошли, и более никто не смог воспользоваться этим каналом.  Знаете, срываться посередь ночи Бог-из-Машины знает куда на встречу с загадочным мистером Икс – не тот уровень адреналина и романтики, который возбуждает во мне позитивные женские инстинкты. Посему, была бы вам крайне благодарна, за четкий ответ на конкретный вопрос – что вам от меня надо.
Тон Ёмико чуть насмешлив, сохраняя однако ту вежливость, что вообще-то присуща действительно воспитанным людям, практически в любой ситуации, которая все еще позволяет хранить хотя бы видимость стабильности и самоконтроля.

На красивом лице певицы борются две самых ярких эмоции – изумление и недоверие. Фраза-мысль: «Где же меня наеб…простите, где же тут хитроумный подвох?» мелькает в легкой заминке, в почти неуловимой гримаске, в сжавших чуть крепче бедные зеркальные очки пальцах. Особенно становясь заметной, когда «шантажист» столь эффектно рассыпается на искры, даруя запоздалое понимание беседы с пустышкой-голограммой. Женщина резковато выдыхает, стиснув в белой ручке тот бедный аксессуар, на который ныне пала сомнительная честь быть крайним в перепадах ее эмоций, и простояв примерно секунд двадцать в неподвижности.
Короткий, режущий слух взвизг высоких каблуков, когда Ёмико разворачивается на месте, и направляется в сторону выхода.
Сомнение на лице, трогает изящные черты тенями, заставляет кривиться алые губы то в напряженной, то в несколько ехидной усмешке. Однако – лишь до того момента, когда рыжеволосая дива не выходит в коридор, и не обращает свой взор в указанную «призрачным собеседником» сторону. Смотрит с неподдельной заинтересованностью на этот раз.
- Желаете что-нибудь особенное в фразе перед автографом? – Ироничный прищур карих глаз направлен на стоящего перед ней, и Ёмико Хеллс неторопливым, древним как мир по своей безотказной грации движением закладывает за аккуратное ухо алую прядь волос. На обратном движении ладони заодно «вонзив» одну из дужек в глубокую выемку стягивающего ее стройный стан черного корсета – видимо, дабы обе руки сейчас были свободны.

Ёмико проводит кончиком ногтя большого пальца вскользь, по касательной проходясь по нижней губе, в нескольких секундах размышления над тем, что она хочет написать на протянутом кейсе. Хотя, скорее всего, делает некоторую цензуру и ревизию в том обилии фраз, которые услужливо подбрасывает ей богатое воображение и отменная память.
Кадры наверняка получатся у незнакомца уникальными – в отличии от безупречных улыбок, снисходительных взглядов и завлекательных в своей откровенности поз, рассмотреть на этом прекрасном лице обычные, наполненные жизнью и несомненной естественностью эмоции – редкость, подобная выигрышу в какой-нибудь сумасшедшей городской лотерее.
Легкая морщинка  раздумий между точеных бровей, то, как она опускает умопомрачительно длинные ресницы когда, по всей видимости, ловит подходящую мысль, как, едва заметно для взгляда, морщит кончик носа, и следом промелькнувшая на алых губах легкая улыбка – целый театр теней и оттенков, возбуждающих фантазию домыслить те оставшиеся эмоции, что не успели проявиться за время короткой паузы, что держит певица. Например, какой она может быть, когда искренне смеется, или как может отразиться на ее чертах ослепительная вспышка всепоглощающего телесного огня.
Маркер быстро «бежит» вдоль кейса – раз ухватив понравившуюся ей фразу, Ёмико немедленно воплощает ее на гладкой поверхности.
«Безумству храбрых поем мы песни. Ёмико Хеллс, *дата*» - и замысловатый росчерк автографа следом. Оттиск ярко-алой помады ложится гармоничным дополнением в левый верхний угол.
…и, протягивая оба предмета обратно незнакомцу, усмехается, глядя в глаза своему же отражению в зеркале шлема. Благо, каблуки добавляют ей достаточно роста, чтобы быть на равных с весьма высоким представителем рода…судя по видимым признакам, кажется все же мужского.
- Если я пообещаю закрыть глаза, вы поднимете забрало шлема? Я не причиню вам вреда.

Ёмико, похоже, способностью видеть сквозь опущенные веки не обладает. Однако некоторую возможность ориентироваться в пространстве, относительно человека который никуда не двигался с того момента, когда зрительный контакт с миром пропал – она прекрасно сохраняет.
Протянутая вперед и вверх узкая ладонь безошибочно дотрагивается сперва до воздуха рядом со щекой Кайла, следом, видимо не обнаружив там ожидаемой защиты шлема, завершает движение прикосновением к открытой коже. Ладонь певицы ныне затянута  в черную перчатку без пальцев, посему можно ощутить их легкое тепло, лепестковую нежность кожи женщины, которая не только не утруждает себя рукотворным трудом, но еще и тратит наверняка космический объем средств на поддержание своих рук в настолько шелковом состоянии.
А после Ёмико неторопливо наклоняется вперед, дотронувшись до губ человека в легком, однако, тем не менее, отменно ощутимом поцелуе. Темно-красные губы лишь чуть-чуть приоткрыты – не настолько, чтобы превратить этот поцелуй в показательно-страстный, но достаточно, чтобы сделать его чем-то большим, чем равнодушное прикосновение женщины к мужчине.
Алые волосы проходятся по его лицу чуть заметным, щекотным касанием, коротким сполохом отразившись в какой-то из блестящих деталей на его костюме. Мимолетно дотронувшийся до обоняния аромат ее духов…или собственного тела?...явно может служить чем-то вроде наркотического средства, с подчиняющим разум эффектом – запах, который невозможно описать словами, но великолепно ощутимый целым спектром восприятия, на него откликающегося.
...после чего певица отстраняется так же неторопливо, как приблизилась, и, не открывая глаз, делает приглашающее движение ладонью - сверху вниз, явно намекая, что теперь шлем можно и вернуть в предыдущее положение.

Отредактировано Yomiko Hells (2011-05-19 07:38:47)

- Все любопытственее, и любопытственее, правда, Ёмико? – Только и сумела что, по всей видимости автоматически, съязвить на столь эффектное исчезновение своего, кхм, собеседника рыжеволосая красавица. Пытаясь скрыть, насколько в действительности сильно она обескуражена произошедшим секунду назад. Несколько недоверчиво подняла ладонь к своим губам, женщина потрогала их, словно надеясь ощутить сохранившееся там тепло от пусть и короткого, но все же явно имевшего места быть прикосновения к вполне живому телу.
…ведь каждый здравомыслящий и не очень житель Сайберии знал, что тактильных голограмм, способных настолько детально передать целый спектр ощущений – просто напросто еще не изобрели яйцеголовые ученые ни из одной корпорации. Потому что если бы таковое имело место быть – это был бы чудовищный секрет, и разумеется, на следующий же день об этом звенели бы все новостные ленты – что в реале, что в виртуале.
Неторопливо кончик языка женщины прошелся по багровой кромке губ, воспоминанием о вкусе чужих губ и безукоризненности в обмене едва ли заметными пробами на прочность друг друга. И все же..и все же сказать, что незнакомый человек был всего лишь иллюзией, у Ёмико бы не повернулась ни мысль, ни язык.
Просто потому что если голограммы научились бы быть такими – проще было бросить карьеру, совратить главу НеоКорпа, и быть счастливой всю жизнь, потому что если такое могут голограммы, то что же тогда смогут делать куда более воплощенные в технике неолюди? Направление собственных мыслей вызывает у Ёмико несколько ехидную усмешку, и запятая в фразе «Казнить нельзя помиловать» обращенной к источнику ее нынешнего ночного приключения, в который раз сдвигается в его пользу.
- Остановите землю, я сойду. – Наконец хмыкнула скептически рыжеволосая певица, потратив на вдумчивое изучение того места, где стоял ее теоретически живой собеседник никак не менее полноценных десяти секунд. Небрежным движением одной ладони она набрасывает на голову капюшон, второй же укрывает большую часть лица, известного нынче всякому слою населения от района до района – широкими «крыльями» зеркальных очков. И беззлобно, насмешливо фыркнув, бросает куда-то в пустоту, вряд ли всерьез рассчитывая, что  ее сейчас кто-нибудь слышит. Да и скорее всего, попросту отвечает каким-то собственным мыслям, усиленно атакующим сознание:
– Чтоб тебе на мой тендер попасть, гений. – Мелодичный, крайне приятный слуху перелив женского смешка.
Довольно своеобразно «попрощавшись», Ёмико Хеллс не без педантичности проверяет, все ли богатство волос укрыто под капюшоном, после чего покидает сперва коридор, а затем и само здание уверенной и красивой походкой женщины, не сомневающейся, что она достойна как минимум звезды с небес. И даже двух.