Наблюдая за чужим аватаром, Дэвид размышлял. За те несколько секунд, что пользователь мальчишки был подключен к его каналу, он успел собрать о нем немало информации. По большей части косвенная, основанная на мельчайших особенностях поведения и догадках, она, тем не менее, была весьма ценной.
Так, детально проработанный мальчишка напротив был штучной работой, но при этом не содержал привычных для создаваемых профессиональными ВР-дизайнерами «водяных знаков», позволяющих однозначно установить авторство работы. Эти «водяные знаки» подчас были только расположением вокселей в структуре аватара, почти необнаружимыми без применения специального софта. У Дэвида такой софт был, но он не обнаруживал никаких «меток». Аватар был штучной работой. Авторской. И как таковой мог дать кое-какую информацию о создателе.  К примеру, в нем не использовались модные в этом году дизайнерские приемы. Автор был либо слишком индивидуален, либо нечасто находился на «массовых» каналах. Кроме того, не было и «масс-медийных штампов», своего рода маркеров, позволяющих однозначно определить предпочитаемые пользователем медиаканалы. Абсолютное большинство бессознательно копировало детали облика любимых героев, в число которых, естественно, попадали и персонажи ВР-трансляций, как развлекательных, так и новостных. Но здесь не было и этого. Новостями и «мыльными операми» собеседник определенно не увлекался. Ни он, ни члены его семьи, буде таковые существовали. И, вероятно, никто из ближайшего окружения. А это, в свою очередь, говорило о весьма умеренном уровне социализации. Пожалуй, сколько-нибудь высокий пост в одной из Корпораций он занимать не смог бы. Скорее, социальный статус его располагался где-то у подножия пирамиды. И жил он где-нибудь на окраине, подальше от рекламы, брендов и информационных гало-стендов. Скажем, на границе с Пятым районом. Или за этой границей.
C другой стороны, аватар был проработан очень детально. Значит, у пользователя, во-первых было свободное время (что еще раз ставило под сомнение его работу в одной из Корпораций), а вто-вторых – знания и опыт ВР-моделирования. Аватар был вроде этой мастерской, где они сидели: значительные ресурсы, вложенные в нарочито обыденный образ. В случае с Дэвидом это было оправданно: его социальный статус заставлял тянуться к простым и незатейливым удовольствиям. И аватары он выбирал соответствующие, чаще всего в виде древних моделей киборгов. Но его собеседник явно был не из этой категории, да и детализация его аватара превосходила детализацию В-200 на порядок. Оставался один вывод: ВР-гик. Что-то вроде довоенных компьютерных гениев. Затворник, уходящий в Сеть от реальности. Или, что тоже возможно, хакер.
И даже наверняка хакер, судя по его реакциям. Стоящий в мастерской холодильник, как любая сложная VRML-переменная, имеет некоторое время адаптации к пользователю. Милисекунды, но если уметь наблюдать, обладая при этом рефлексами киборга и соответствующим софтом, можно было кое-что выяснить. Время адаптации напрямую зависело от скорости обмена данными между мозгом пользователя и ВР. Иначе говоря, от скорости его интерфейса. Реакция парня напротив далеко превосходила среднечеловеческую. Ни через тактильный интерфейс, ни даже через прямой нейрозонд такую скорость обмена данными не развить. Пользователь, кто бы он ни бы, таскал в голове базис. Дэвид даже рассчитал полдюжины наиболее вероятных моделей: машина получалась не hi-end, но точно последнего поколения. А это было удовольствие не из дешевых. Собственно, можно было бы запросить все случаи установки и апгрейда базисов за последние  три года, произведенные в клиниках Неокорпа (а где еще могли установить такую штуку?), но пока надобности в том не было. Дэвид не собирался отслеживать своего собеседника. Он даже не стал трассировать его базис дальше первого же узла – это успеется. Пока же в планы директора входило только одно – поговорить.
В-200 пошарил рукой в холодильнике и выудил оттуда банку пива той же марки, что и Ашен. Сорвав кольцо, он отхлебнул из банки и откинулся на кресло.
- Хочу предложить тебе работу.