...сквозь треснувшее оконное стекло проникали редкие, рассеянные солнечные лучи, довольно робко освещая помещение. Помещение, которое выглядело так, словно туда несколько часов назад произошла высадка десанта нескольких корпораций кряду, прошли тяжелые, затяжные бои с применением различных видов вооружения, и потом там же, на осколках былого величия, группа матерых наемников отпраздновала кое-как заключенное премирие, сокрушив все, что еще посмело как-то сохраниться после первой полосы активных военных действий.
Проще было перечислить, что в комнате, когда-то ослеплявшей роскошью и великолепием осталось, чем то, что было уничтожено - вот например, люстра на потолке, осталась вполне себе целой, если не считать парочки отколовшихся фигурных украшений. Похоже, какими бы стратегическими военными действиями здесь не занимались, до потолка все-таки не добрались - или помирились раньше, или попросту не успели.
Изломанная, раскуроченная мебель выглядла так, словно кто-то перетирал ее порой в тисках - не просто в ломку деталей, а в крошево, в мелкие осколки, в труху и пыль. Невзирая, какой материал пошел на данные предметы - дерево, пластик, металл...Зияющие рваные дыры в ковре, взрезанный камень стен, темные, бурые, подсохшие пятна россыпью вокруг, остатки того, что было когда-то изысканным ужином, смешанные с кровавыми клочьями одежды.
"Тридцать лет с конфискацией всего, включая ограны" - сказало бы любое СБ, паче чаяния загляни какой-нибудь морально стойкий представитель любой корпорации сюда сейчас.
"Моя карьера обеспечена на всю жизнь!" - пришел бы к экстаз любой, даже самый бездарный журналист.
...особенно если бы рассмотрел, кто были те, что украшали собой эпицентр данного безобразия, сейчас постепенно переходя от бездействия к просветлению сознания.
Ёмико поморщилась, ощутив как робкий солнечный луч пощекотал щеку, переполз на нос, и нехотя открыла глаза. Попыталась потянуться - с губ сорвался невольный стон, ибо тело нежиданно отреагировало так. словно всю предыдущую ночь она лично перетаскивала на своей нежной спинке активы ДримВорлда куда-то в район провалившегося к бесам Трешмастера. В гордом одиночестве причем. Болели все мышцы, которые могли болеть, включая те, о наличии которых в своем теле даже певица не подозревала, не смотря на свою более чем бурную карьеру в разных жизненных областях.
Не смотря на то, что ворс ковра явно отпечатался на теле, голова покоилась на чем-то несколько более удобном, и поприслушивавшись к своему состоянию около минуты, огневолосая дива приподнялась на локте, все-таки открывая глаза - несколько сонно прищурившись, окинула взглядом окружающее пространство...
- ...! - Поизнесенное мелодичным голосом ошарашеной Ёмико, наверное можно было бы перевести в культурную сферу как аналог "Ой!".
Зацепившись взглядом за кровавые пятна на стенах, женщина замерла и медленно, медленно, словно изо всех сил оттягивая момент истины, повернула голову, чтобы взглянуть на то, рядом с чем она, собственно, лежала. Недоброе предчувствие прошлось ледяным поцелуем вдоль обнаженных позвонков, тягостно усилившись при взгляде на не менее выразительные бурые разводы на нежной, светлой собственной коже. Дохнуло мрачным воспоминанием, заставило внутренне похолодеть еще до того, как Ёмико проходилась понемневшим от напряжения карим взглядом по телу лежащего рядом. Побледнела, от издевательской памяти, подкинувшей воспоминание о последнем месте, куда она отправлялась вчера...кажется, вчера?
...и то сказать, на директора Кока-Колы лежящий рядом мужчина был непохож. "Совершенно непохож" - машинально отметила Ёмико в процессе пристального изучения  снизу доверху, задержавшись им пару раз на особо выразительных местах. Цвете волос, например.
- ...! -  Наверное, новая выдохнутая красавицей певицей фраза, могла бы быть переведена в стиле: "Ой, блин!". Ибо мужчина был все-таки директором, причем весьма так ее корпорации. Осторожное прикосновение к шее узкой ладони, и напряженный шепот.
- Сим?...

Отредактировано Yomiko Hells (2011-06-08 11:24:05)

От раздавшегося стона со стороны лежащего, Ёмико ощутимо, отчетливо вздрагивает - в карих глазах, устремленных на мужчину, проступает на миг какой-то дикий, почти превобытный страх, который впрочем был выше инстинктивного, ибо направлен был на переживание за другого, а не за себя. Но раздавшиеся следом голос звучит с знакомой улыбчивой насмешливостью, которая словно прохладной волной успокоения смывает было скрутившийся внутри груди горячий узел напряжения и страха.
- Я...устало, но...Нет. - Начав было отвечать, огневолосая женщина осекается, не договорив и части фразы до конца. Замолкает, и коротко, впервые за все время после пробуждения, прислушивается к себе, чтобы после этого с какой-то мрачной иронией проговорить, опустив длинные ресницы. - Я восхитительно. Давно не чувствовала себя лучше внутри и снаружи. Хотя знаешь, Сим...Это совсем не то ощущение, что я хотела бы испытывать, находясь в такой обстановке рядом с тобой. Ох, проклятье...
Не договорив до конца и эту фразу, певица поднимает голову, нерешительно дотрагивается до его плеч кончиками пальцев, словно пробуя, словно будучи не уверена, что тот, кто пошевелился рядом и подал голос - не искусная голограмма. Под подушечками пальцев гладкое, прохладное прикосновение, скольжение до краев плеч мужчины, на которых Ёмико донельзя нежно сжимает сейчас свои ладони. Склонившись к нему, она же напротив, явно стремится заглянуть в глаза, и на прекрасном лице Ёмико отчетливо видна сейчас печать...Нежности? Мягкости? Беззащитности?
Словно противоречивый клубок ее характера распался надвое, вдоволь позволив напиться живой крови и напировать на человеческой плоти темной половине, и та уснула где-то в глубине карих глаз, там, где поэты используют обозначения "дно души", оставив взамен себя лишь куда более трепетную, хрупкую половину. Поэтому лицо, склонившееся над мужчиной, можно воплощать на религиозных полотнах - тонкостью светлых черт, неприкрытым состраданием в красивых глазах, томительным чувством беспокойства за него. Если бы светлый дух был облечен плотью, наверное он был бы похож на Ёмико Хеллс сейчас.
- Ты жив...- С облегчением, дрогнувшим дивным голосом, закушенной губой в накатившем ошеломляющием облегчении. Неловко попытавшись прижать его к себе, Ёмико замирает, когда слышит хруст стекла на полу. Да и сил у нее не так много, чтобы удерживать довольно тяжелое мужское тело на весу. - Больно? Где? Я сейчас вызову медицинскую помощь. Лучше не шевелись.
Похоже, при мгновенном выборе потери собственной репутации и потери собственного директора Ёмико не задумавшись ни на миг сделала выбор в пользу директора.

Легкая ткань ложится на тело певицы так изысканно, словно только что вышла из-под рук лучшего дизайнера-модельера, а не была мгновение тому сорвана с карниза - не смотря на поговорку "подлецу все к лицу", действительно красивые люди видимо тоже обладают этой специфической особенностью, одарять частью своей привлекательности даже штору.
И если бы Ёмико сейчас нашла какую-нибудь целую мебель, чтобы на нее опуститься в расслабленной, ленивой позе - образ отдыхающей супруги какого-нибудь правящего патриция был бы совершенен.
Супруги, подобной мифической Пандоре, подарку от всех Богов разом - ибо за нечастья для рода людского, вполне сойдет ныне крепко спящий внутри этой светлой девушки эйм.
- А можно ли, мой лорд, сперва в ванную, и лишь после - в гардеробную? - Подав ему узкую нежную ладонь, Ёмико делает изящный реверанс, улыбнувшись куда более спокойно, чем ранее. Похоже, уверенный тон, ровность его движений, и четкость расставленных приоритетов успокоили ее едва ли не сильнее, чем собственный осмотр его тела и вербальные заверения о хорошем самочувствии.
И она следует за владельцем дома с той естественной покладистостью, что свойственна лишь людям либо очень доверчивым...либо следующим за теми, кто пользуется этим самым безграничным  доверием. И отчетливо старается не смотреть по сторонам - чувствуется, что вид разрушений вокруг с подсохшими пятнами крови приносит ей боль и беспокойство, и за ладонь мужчины Ёмико держится не просто так, а словно бы пытаясь спрятаться в нем от разорванных тканей и выбитых стекол.

Отредактировано Yomiko Hells (2011-06-16 15:10:43)

Если бы кто-то сейчас подправил что-то в этом мире, позволив, к примеру, сбросить лет по пятнадцать мужчине и женщине, что прокрались по пустынным коридорам особняка, взявшись за руки, то наверняка образ вышел бы крайне очаровательным.
Лишь чуть забыться, размыть высокие силуэты, и вместо идущего вперед директора ДримВорлда легко представляется круглолицый мальчишка с озорными глазами, который ведет свою тонконогую подружку, что ниже его на полголовы в сторону "пещеры сокровищ" - ближайшей кухни, в которой наверняка найдется чем вознаградить "юных и отважных героев". Есть все-таки этот особый свет в глазах, и легкость движений, и взаимная теплота прикосновения рук, которые создают вокруг себя словно сами собой неповторимый, волшеный ореол.
- Но если вы предстанете в этом положении передо мной, мой лорд, разве это так уж плохо? Нет, не стану вас учить, как закрывать душу и ожесточать сердце - недобрая это наука, и будет тяжело мне, встречать ваш равнодушный, бесстрастный взгляд после. Пусть будет лучше как есть - разве может быть нечто более чудесное, чем быть просто человеком? Со своими возможностями и слабостями...
Ответив с необычайной для нее мягкостью, Ёмико походу ознакамливается с содержимым шкафов - небрежно отодвинув в сторону створку-другую, и проведя взглядом по ровным рядам футболок и штанов, она вскоре (крайне быстро для столь сиятельной особы) останавливается на просторной светло-бежевой тунике без рукавов и широких бриджах, гибкий ремень в которых позволит затянуть их и на тонкой, женственной талии Ёмико. Договорив последнюю фразу с легкой улыбкой, она вдруг замирает, прекратив прижимать выбранное к груди, и медленным, аккуратным движением укладывает вещи на диванчик.
...после чего Симкин может видеть в отражении зеркала растерянное, словно обращенное вниманием куда-то вглубь ее, выражение лица девушки, и то как бесшумно шагает в его сторону Ёмико, чтобы через мгновение прижаться горячим лбом и маленькими ладонями ему между лопаток.
- Сим...- Жалобно, словно не верящий в происходящее ребенок, дитя, что тянется к более взрослому за утешением и защитой, прозвучало у него из-за спины. - Сим...Ты точно живой?...

- У всех и каждого есть свои маленькие секреты...и если я не говорю что мне больно, разве это значит, что боли нет? - Сим наконец соизволил повернуться лицом к девушке, одаривая ту заботливым взглядом. Руки его плавно легли на её нежные плечи, подбадривая.
Лучше бы ей не знать о его артефакте.
Вроде бы ничего серьезного, но чем судьба не шутит в наше время... Симкин заглянул в карие глаза Ёмико, словно давая разрешение, мол, спрашивай, я рассею все твои сомнения. 
Женщина же осторожно дотронулась ладонями до его скул, взяла лицо Сима в теплый ореол, все так же всматриваясь в его глаза с дивной смесью растерянности, облегчения, напряженности, испуга, благодарности...
Чувства сменяют друг друга, словно цветные стеклышки в калейдоскопе, едва ли уследить за ними в радужном переливе.
- Тебе все еще больно? - Тихо переспрашивает она, зацепившись видимо вниманием за последние слова. Прикусывает губу, опустив ресницы, словно ей враз стало трудно смотреть ему в глаза. - Я...я не знаю, что произошло, Сим. Пожалуйста, поверь мне...Я...Такого никогда не было...- Прошептала Ёмико было, и вдруг - осеклась.
Закусила губу сильнее, залил щеки густой, бордовый, почти лихорадочный румянец.
Видимо - было.

Отредактировано Yomiko Hells (2011-07-03 12:32:30)

- Ох... - он не успевает никак отреагировать и вот уже немного робко пытается успокоить прижавшуюся к нему Ёмико, - Наверно твоему зверю время от времени нужно выбираться на свободу, - предположил Сим, поглаживая бедняжку по спине. Движения его простые и незатейливые, но между тем мягкие, похожие на легкий массаж.
- Успокойся. Всё же хорошо. Ты здорова, я здоров. Ну а комната...ей мы обязательно воздадим все почести.
- Хорошо, что тебе удалось не воздавать почестей. Посмертных. Полагаю, что я смогла бы выжать из себя только - "Симкин, как ты мог?!". - Воистину, иногда несколько раз повторенные простые, успокаивающе слова, могут оказать действительно целебный эффект.
Когда словно настойчивым стуком пробиваются сквозь какую-то внутренюю стену, и наконец дергают указатель душевного равновесия от "на пороге истерики" к "выдыхаем, бобры, выдыхаем".
Она и выдыхает, уткнувшись лбом куда-то ему в стык шеи и плеча.
- Сим...я могу превращаться в эйма...со всеми вытекающими последствиями. Да, другое восприятие мира, но...не так. Ты..меня...не будешь теперь отталкивать?

- Хм...ну с памятью я вполне могу тебе помочь, - Сим улыбается и тянется за ближайшей пластмассовол биркой, после чего подносит ту к запястью с явным намерением, - Если ты, конечно, желаешь, - он с некоторой долей любопытства наблюдает за реакцией Ёмико, пытаясь понять, насколько сильно связаны хромосомы эйма и человека в девушке.
Впрочем, это не единственная цель его, честно признать, достаточно странного действия после минувшей ночи. Но раз ты что-то задумал - действуй сразу и до конца. Тонкая грань пластика застыла на коже, ожидая своей дальнейшей участи.
Ёмико с некоторым недоумением смотрит на его действия с биркой, после чего видимо пытается како-то соединить это в понимании с предложением помочь с памятью, и под конец растерянно улыбается. Поднимает за край с дивана выбранную ранее тунику, и попросив.
- Погоди секунду...- Сперва облачается хотя бы в нее, отбросив импровизированное покрывало в сторону. На блеснувшем в пару мгновений под взглядом обнаженном теле - ни единой отметины, светлая кожа нежна, точно алтас, словно она провела прошлую ночь наслаждаясь полным курсом услуг в фешенебельном спа-салоне Бьюти. Восхитительные формы укрывает мягкая ткань, и пусть вычерчивает ореолы выпуклостей, как минимум это похоже на большую цензуру, чем ранее было.
Поправив волосы от прижавшего их воротника, певица вновь смотрит на директора, осторожно уточняя:
- Держишь бирку, будто лезвие. Сим, ты хочешь дать мне попробовать своей крови? Экстремал. Во-первых, она же не острая - тебе будет неприятно. Во-вторых - ты уверен, что катализатором непроизвольного и неконтролируемого проявления эйма не стало именно это? Вдруг у меня просто именно на твою кровь столь...бурная реакция?
Чуть нахмурив тонкие брови, Ёмико искренне делится с мужчиной мыслями и опасениями, подойдя вновь поближе. Аккуратно взяла его за руку, чуть повыше запястья, и отвела взгляд от лица собеседника, всматриваясь в линии вен под тонкой кожей.

- Осторж!...Мм-м...- Кажется, она хотела добавить еще что-то, но осеклась, когда на месте проведения бирки  выступили на светлой коже. Взгляд Ёмико стал рассредоточенным на мгновение, словно бы она прислушивалась к чему-то внутри себя - чуть глубже вдохнула воздух, чуть дольше задержала дыхание после.
Алые капли, вытекающие из раны, оказывают на Ёмико прямо-таки гипнотическое воздействие - взгляда от них она отвести уже и не пытается.
- Хм-м-м...- А вот это уже звучит на редкость задумчиво. Отведя за ухо прядь волос, Ёмико склоняется к его руке, одновременно приподняв ее поближе к себе - закрыв глаза, вновь вдыхает запах его крови, и непроизвольно облизывает чувственные губы. Выражение лица у нее, точь в точь как у человека, который растягивает мгновения перед тем, как наконец позволить себе испробовать восхитительный, изысканный деликатес.
Миг - и полные губы накрывают ранку, проходится по ней легким касанием влажный, теплый кончик язычка, слизывая кровавый ручеек, замирая над раскрытыми краями плоти.
Плечи девушки чуть вздрагивают, и Ёмико прижимает его запястье к своим губам чуть крепче. Трепет ресниц, и вновь мягкое, ровное движение, собирающее алую влагу жизни, еще один глоток...
- Ах. - Резкий, судорожный выдох скрывается с губ, когда певица отстраняется от его руки. Облизнувшись, Ёмико смотрит на Симкина затуманенным взглядом,  и нет никаких сомнений, что она возбуждена от пары глотков крови, как обычная женщина бывает возбуждена танцем, флиртом, торопливыми ласками где-нибудь в укромном закутке. - Божественно...

Ёмико молчит долгие пару минут, прикрыв глаза ресницами, и отчетливо пытаясь справится с дыханием. Высокая грудь часто вздымается, натягивая мягкую ткань туники. Вновь в который раз, проводит языком по губам, словно не в силах остановить столь выразительный жест, словно пытаясь ощутить на них вровь столь соблазнительный, будоражащий вкус чужой крови.
После - смеется вдруг, откинув голову назад, блестит белоснежной влажной полоской зубов, длинной линией светлой шеи, мягким абрисом подбородка, чуть подрагивая плечами.
- Этот способ выжить, столкнувшись с обезумевшим эймом, точно не войдет в общие инструкции! - Сквозь искренний, неподельный, яркий смех, что рассыпается драгоценным жемчугом по комнате-гардеробной, проговаривает рыжеволосая женщина, и протянув руки, подавшись вперед, обвивает шею мужчины ладонями. Наконец открывает глаза, глядя на Сима со смесью восхищения, веселья и  понимания одновременно.
- То-то мне так тяжело отходить от тебя сейчас! Сим, Сим, мой лорд, вы невероятно везучий мужчина, но ты хоть понимаешь, что натворил? Эйма! В полной трансформации темной ипостаси! Хахахахаа!
Не в силах удержаться, она смеется вновь, явно получая массу удовольствия от происходящего. Что именно так забавляет певицу в сложившейся ситуации, может быть не очень ясно, но то, что воспоминания обернулись совсем не мрачной стороной - очевидно.